Третий параграф второй главы учебника: Судебно-почерковедческая экспертиза. Общая часть: теоретические и методические основы / [под науч. ред. В. Ф. Орловой]. - 2-е изд., перераб. и доп. - Москва: Наука, 2006. – 543.
В теоретических концепциях зарубежных, в особенности западноевропейских, почерковедов и во многих экспериментальных направлениях изучения качественных и количественных характеристик почерка явственно прослеживается влияние графологии.
Основополагающая концепция графологии, что характер человека отражается в его движениях, а почерк представляет собой фиксированный ряд движений и в нем должен отобразиться индивидуальный характер человека, предопределяющий и индивидуальность почерка, оказала двойственное влияние на теорию и практику европейского почерковедения.
С одной стороны, попытка распознать закономерности процесса движений при письме (его психофизиологические характеристики и антропометрическую сущность, вероятностно-статистические взаимообусловленности проявления признаков) и разработка основанных на них объективных методик изучения самого процесса письма оказали положительное влияние на развитие экспериментального почерковедения в зарубежной криминалистике. С другой стороны, спекулятивный характер основополагающей концепции о прямом отражении в почерке не отдельных сторон типологических свойств нервной системы пишущего, а всего комплекса психических и душевных качеств личности, якобы позволяющих определить характер человека, его способности, волевые качества, а также склонности и влечения (вплоть до патологической и криминальной их направленности), вынуждали криминалистов-почерковедов, ранее немало способствовавших распространению графологии, более сдержанно относиться к ее использованию в серьезных почерковедческих исследованиях [193] либо с ней размежеваться [163; 179; 186].
Центральной проблемой для западноевропейских и американских криминалистов является идентификация и диагностика личности по обычному и измененному почерку. Из частных вопросов этой проблемы значительное место уделено устойчивости признаков почерка. Проводятся экспериментальные исследования в целях идентификации личности по подписям и записям, выполненным измененным почерком; уделяется внимание выяснению характера изменений признаков почерка при письме в необычных условиях (различные заболевания, преклонный возраст, другие причины), влиянию на почерк применения различных наркотических, медикаментозных средств, состояния опьянения и других факторов.
Ф.Е. Вебб (США) [213] указывает на особенности методики исследования текстов, выполненных измененным почерком, и специфику отбора образцов почерка при исследовании таких текстов. В частности, он пишет о значении полноценности сравнительных материалов при решении идентификационной задачи. Им рекомендуется при исследовании «измененных» почерков представлять для сравнения не только обычные образцы почерка подозреваемого лица, но и образцы почерка, выполненные в условиях, соответствующих условиям исполнения исследуемых документов.
В статье Е.Ф. Алфорда и P.M. Дика (США) [137] описываются возможные изменения почерка и указывается на трудности в установлении факта намеренного изменения, обусловленные различными причинами. В частности, авторы говорят о сложности разграничения признаков изменения и признаков, проявляющихся в почерке в результате необычного состояния пишущего, непривычных условий и других причин. В статье излагается также позиция Верховного суда США о возможности получения у обвиняемого по запросу суда и следственных органов экспериментальных образцов почерка. Сообщается о практике некоторых судов привлекать к ответственности лиц, представивших суду образцы, выполненные измененным почерком.
Выполним исследование подписей и рукописных записей в том числе по копиям документов.
Д.Ж. Риджент (США) [196] провел эксперимент в Целях изучения изменения общих и частных признаков почерка при умышленном изменении писавшим привычного наклона (на 100 образцах почерка).
Результаты эксперимента показали, что при переходе пишущего на левый наклон замедляется темп и уменьшается разгон почерка, увеличивается нажим. При переходе на правый наклон увеличивается скорость письма и разгон почерка. Наблюдается тенденция к замене строения заглавных букв строчными и переходу на петлевую форму при соединении элементов букв «t» и «d» с предыдущими буквами.
Изменение признаков почерка при письме левой рукой изучено Фрид ом (США) [124] и В. Стевенс (США) [209].
В статье Б. Фоули (США) [153] изложены результаты исследования кратких записей - буквенных и цифровых, выполненных с большим перерывом во времени в счетах за газ, воду, свет и др. (всего 500 документов), и большого количества аналогичных записей, выполненных одновременно, в целях выявления в них признаков, позволяющих дифференцировать эти записи по времени исполнения. В работе приводится перечень признаков, позволивших судить о наличии подделки записей.
Об идентификации личности по музыкальным партитурам пишет Дж.Р. Калверт (США) [148]. При исследовании таких объектов он рекомендует использовать методику, применяемую при исследовании рукописных текстов, выполненных с подражанием печатному шрифту. В статье приводятся нотные знаки, в которых прояв-ляются идентификационные признаки, дается описание признаков и рекомендации по исследованию указанных объектов.
Б. Фоули и Дж. Келли (США) [157] провели экспериментальные исследования на 53 испытуемых в целях выявления признаков изменения в подписях, выполненных путем управления рукой пишущего из-за полной или частичной утраты им способности писать (полная или частичная утрата зрения, ограничение движений руки вследствие преклонного возраста, паралича). Исследования показали, что при управлении движениями предплечья и плеча наблюдается как сохранение признаков, характеризующих подпись исполнителя, так и полная утрата их. В последнем случае проявляются признаки почерка лица, водившего рукой больного. В случае ограничения движений руки пишущего при поддержании кисти замедляется темп, изменяется направление линии письма (слева - направо - вниз), уменьшается размер букв и их разгон, увеличивается угловатость движений при выполнении овальных и полуовальных элементов, изменяется строение сложных по начертанию букв (в них проявляются признаки почерка лица, управляющего рукой), улучшается читаемость букв, увеличивается нажим.
Аналогичное экспериментальное исследование в целях изучения изменений признаков почерка при выполнении текстов и подписей в необычных условиях лицами преклонного возраста, страдающими психическими заболеваниями, которым в процессе письма оказывалась помощь, предпринял Л. Михель (ФРГ) [181]. Автор приводит следующие данные эксперимента: при поддержке руки не наблюдаются существенные изменения почерка, подписей исполнителя и не проявляются признаки, характеризующие почерк лица, поддерживающего руку. Совсем иная картина наблюдается при активном ведении руки: появляются существенные изменения в почерке исполнителя, в результате которых его идентификация становится невозможной; признаки почерка лица, ведущего руку, проявляются в искаженном виде.
Рассматривая вопрос о возможности установления факта оказания помощи другим лицом при исполнении подписи с поддержкой руки отмечается, что при тщательном анализе исследуемого документа может быть установлен не только факт оказания помощи при исполнении подписи на документе, но и кем именно она оказывалась. Такую же точку зрения высказывает в своих работах К. Шима (Австрия) [130; 131].
Влияние на почерк различных заболеваний и состояния пишущего исследуется в работах О. Хилтона (США) [164], А. Легрюна (ФРГ) [176], Т. Нойдерта (Австрия) [189].
Влияние на почерк различных наркотических медикаментозных средств, состояния опьянения исследовали Г.Г. Деннемарк (ФРГ) [152], К.С. Пури (Великобритания) [103], Э. Гетшель (ФРГ) [158], О. Гегель (ФРГ) [27].
С.Е. Мортон (США) [184] провел эксперимент, целью которого было выяснить, сохраняются ли общие и частные признаки в подписях, выполненных с уменьшением разгона, обусловленным непривычными для пишущего условиями письма - ограничением места для выполнения подписи. Некоторые испытуемые изменили расстояние между буквами (штрихами), другие уменьшили размеры букв. Однако существенные изменения признаков (за исключением угловатости в штрихах) установлены не были.
К.У. Снейп (Великобритания) [208] провел эксперимент с целью установить возможность определения направления движений при исполнении овальных, полуовальных и петлевых элементов букв по бороздкам в штрихах, выполненных шариковой ручкой. В результате исследования были выявлены признаки, позволяющие, как утверждает автор, определить направление движений, которыми выполняются указанные элементы букв.
Влияние пишущего прибора на почерк и подписи исследовал Ж. Матье (Швейцария) [178].
Д. Гроун и Т. Шимаока (США, Япония) [159] в работе, посвященной исследованию документов, выполненных идеографическим письмом (китайским, японским), приводят краткие характеристики китайской и японской письменности, а также методические рекомендации по исследованию записей, выполненных иероглифами. Авторы высказывают мнение, что эксперты-почерковеды, не знакомые с идеографическим письмом, могут проводить исследование таких объектов, прибегнув к по-мощи лингвиста, знающего соответствующую (японскую или китайскую) письменность.
О возможности сравнительного исследования рукописей, выполненных на языках, использующих различные алфавиты, пишет Дж. Хаггаг (Израиль) [161].
В целях изучения проблемы сходства почерка Дж. Кембл (Канада) [149] исследовал рукописи 58 пар однояйцевых близнецов, имеющих различные возраст (от 9 до 66 лет), род занятий, пишущих только левой (одна пара), правой (42 пары) рукой либо разными руками (в каждой из 15 пар одно лицо писало правой, другое левой рукой). Анализ общих и частных признаков показал большое сходство почерков у близнецов 12 пар. Однако, несмотря на большую степень сходства, индивидуальная идентификация оказалась возможной.
Математизация знаний четко прослеживается в работах зарубежных почерковедов.
В книге Г. Пфанне (ФРГ) [194], представлявшей собой серьезное монографическое исследование в области судебного почерковедения, имеется специальный раздел, в котором излагаются результаты математического обсчета частоты встречаемости признаков почерка и предлагается методика определения факта намеренного изменения почерка. В работе указывается также на особенности методики исследования измененного почерка, оценки признаков, специфики отбора образцов почерка.
О проблеме частоты встречаемости признаков почерка пишет В. Брандт (ФРГ) [144]. Он провел эксперимент, целью которого было установление частоты встречаемости топографических признаков почерка и возможностей их изменения с учетом «интеллигентности» исполнителя. В работе приводятся обобщенные выводы по результатам исследования.
Р. Мюльбергер, К.У. Ньюмен, Дж. Риджент, Дж.Л. Уичмен (США) [185] занимались исследованием статистических закономерностей признаков почерка. Ими изучалась частота встречаемости и взаимозависимость 6 частных признаков, проявившихся в буквосочетаниях «th» трех слов экспериментального текста, выполненных 200 лицами. Результаты подсчета частоты встречаемости каждого из изучаемых признаков про-анализированы и использованы для выводов о тенденциях взаимозависимости признаков в почерках. Авторы Указывают на необходимость дальнейших исследований на большем материале.
Вопросы исследования статистических закономерностей изложены также в работах Дж.У. Остебурга (США) [190], М.Р. Хекера (ФРГ) [162], Клемана с соавторами (Франция) [45] и других авторов.
Проблеме компьютерного анализа почерка также уделено внимание зарубежных криминалистов. Совместно с математиками и инженерами ими велись разработки в области автоматизированного распознавания почерка (в том числе кратких записей и подписей, в частности при заполнении банковских документов). Работы эти имели различные направления. Так, одно из них посвящено разработке устройств, опознающих исполнителя подписи с помощью измерения отрезков между точками, выделенными на сравниваемых подписях, регистрации времени исполнения отдельных фрагментов подписи, распределения скорости и нажима непосредственно в процессе письма.
К.П. Циммерманом и Ч.Л. Вернером (США) [215] сконструирована автоматическая система «Sirsys» для распознавания подлинных и поддельных подписей. Система эта основана на автоматическом измерении отрезков между точками, выделенными в сравниваемых подписях. В 90% случаев ими были получены положительные результаты.
В работе П. де Брайна (Швейцария) [146] дается описание автоматической системы распознавания подписи в платежных документах, основанной на регистрации времени исполнения отдельных фрагментов подписи и сравнения полученных данных с показателями времени исполнения тех же участков подписей-образцов. Описанный метод распознавания основан на анализе не формы штрихов подписи, а последовательности временных отрезков, на протяжении которых исполняются отдельные фрагменты подписи. Эти динамические характеристики трудно подделать, но их легко контролировать с помощью электронной техники.
Разработке автоматических устройств, опознающих исполнителя по распределению скорости и нажима непосредственно в процессе письма, посвящены работы Дж. Варфеля (США) [212] и А. Редклифа (США) [195]. Авторы указывают, что идентификация осуществляется в результате исполнения подписи на специальном планшете, регистрирующем скорость передвижения кончика пера и его давление. Система основана на факте, что поддельные подписи обычно выполняются более медленно и неуверенно или, по крайней мере, имеют отличающееся распределение скоростей по сравнению с подлинными подписями. Электрические импульсы, образующиеся при движении кончика пера, преобразуются в цифровую характеристику подписи, которая сравнивается с заранее полученной характеристикой образцов.
Описанные способы автоматизированного установления подлинности записей и подписей непосредственно в момент получения вкладчиком денег или ценных бумаг направлены на защиту банковских интересов от подделок подписей на чеках и иных денежных документах путем верификации получателей, образцы подписей которых содержатся в памяти распознающей системы и не могут быть использованы в экспертной практике. Вместе с тем эти исследования не лишены познавательной ценности, поскольку раскрывают инфраструктуру движений при письме.
В. Хейли и Б.Дж. Паганини (США) [125] была сконструирована и создана автоматическая система на основе микровычислительного устройства истинного времени с применением компьютера широкого диапазона для идентификации личности по манере исполнять подпись. Возможность создания такой системы, как указывают авторы, обусловлена постоянством и уникальностью «силовой» модели человека при исполнении подписи, которая может быть измерена электронным способом и цифровым устройством во время исполнения подписи. По мнению авторов, система эта может быть использована для защиты документов.
Другое направление в решении проблемы идентификации исполнителя ранее выполненной подписи отражено в разработке автоматических устройств, опознающих исполнителя подписи с помощью использования определенных признаков в графических элементах подписи.
В работе П.С. Чуанга (США) [150] описывается экспериментальное исследование 4000 подписей с помощью автоматической системы, сообщаются условия проведения исследования, принципы машинного анализа, сравнения и оценки признаков, выделенных в сравниваемых подписях.
Машинное распознавание подписей основывалось на совпадении (различии) частных признаков, характеризующих исполнение начальных и заключительных элементов подписи; верхних элементов всех прописных букв, верхних и нижних элементов вертикальных штрихов конкретных букв латинского алфавита, а также безбуквенной части подписи.
По данным автора, получены достаточно высокие результаты распознавания подписей - до 95%. Коэффициент ошибок составляет около 0,2. Причем часть из них, как указывает автор, обусловлена стандартизацией знаков.
Однако автор, игнорируя процессуальный аспект экспертизы, полагает, что предложенный им метод может «заменить» экспертов в тех случаях, где обычно требуется детальный анализ подписи с помощью различных средств и где «экономически непрактично привлекать экспертов для выявления фальшивой подписи».
Судебная экспертиза - не просто решение задачи, интересующей правосудие, а процессуальный институт, использующий в качестве средства доказывания специальные знания эксперта. Поэтому всякие суждения о «замене» эксперта ЭВМ или «экономической непрактичности» использовать экспертизу для получения судебных доказательств несостоятельны.
В работе В. Немчика и У. Лина (США) [188] описывается система автоматической сверки подписей. Результаты работы системы таковы: правильно опознано от 98% до 69% подлинных подписей, ошибочно признаны подлинными от 27% до 41%, ошибочно отвергнуты как поддельные от 11% до 23% подлинных подписей.
В работе Р. Нагеля и А. Розенфельда (США) [187] описываются алгоритмы и комплекс программ для ЭВМ, предназначенные для отбора и проверки рукописных банковских чеков. Система считывает подпись, проверяет правильность написания предполагаемого имени и некоторые известные свойства почерка в целях обнаружения возможной подделки подписи. Она позволяет обрабатывать только «читаемые» подписи. В качестве признаков используются относительные размеры строчных и прописных букв, протяженность по вертикали и горизонтали и т.п. Идентификация проводится путем сравнения вычисленных характеристик с таблицами, содержащимися в памяти ЭВМ.
Об использовании ЭВМ для решения идентификационных задач пишет Ф. Клемент (ФРГ) [172]. Как указывает автор, при проведении эксперимента с 4000 образцов почерка 100 лиц положительные результаты были достигнуты в 99% случаев.
К графометрии, в основе которой лежит количественная интерпретация качественных характеристик почерка (метод, разработанный еще Э. Локаром - Франция [66]), вновь обращаются зарубежные криминалисты, считая графометрию одним из объективных методов исследования почерка. Попытка теоретического обоснования указанного метода изложена в статье С.В. Маргаданта (Нидерланды) [177]. И хотя этот метод по сути своей прогрессивен, однако отсутствие серьезных экспериментальных исследований, проведенных на большом материале, а также более совершенной техники измерений не позволяет в настоящее время использовать его в качестве метода экспертного исследования.
Определенный интерес зарубежные криминалисты проявляют к вопросам доказательственного значения почерковедческой экспертизы, формулировке выводов, их обоснованности.
Так, Т.В. Александер (США) [138], К. Шима (Австрия) [207] отмечают многообразие существующих формулировок выводов при составлении заключений и в связи с этим предлагают перечень и толкование формулировок, обеспечивающих, по их мнению, единообразие выводов, среди которых основное место занимают вероятные суждения (вероятный положительный вывод, граничащий с достоверностью; вероятный положительный вывод с высокой степенью достоверности; вывод о невозможности решения вопроса; вероятный отрицательный вывод; вероятный отрицательный вывод с высокой степенью достоверности; вероятный отрицательный вывод, граничащий с достоверностью, и т.п.).
Констатируя субъективность в оценке признаков, К. Шима предлагает цифровые показатели, якобы соответствующие степени вероятности каждой из указанных градаций (например, вероятному положительному, граничащему с достоверностью - 97-99%, вероятному положительному с высокой степенью достоверности - 87-96% и т.п.).
О доказательственном значении вероятного заключения эксперта-почерковеда пишут также Р.А. Губер (Канада) [167], Дж. Монелли (США) [183]. Оба автора полагают, что при проведении почерковедческого исследования вероятные заключения допустимы при условии указания степени достоверности, установленной с помощью вероятностно-статистических методов.
В. Брандт (ФРГ) [145] рассматривает вопросы, касающиеся объема работы экспертов, проводящих исследование почерка, подготовки и проверки их квалификации. В частности, автор считает, что на качестве работы не может не отразиться привлечение для проведения почерковедческих исследований лиц, не имеющих достаточной специальной профессиональной подготовки.
Д.Е. Костейн (США) [151], Г. Бак (ФРГ) [140] пишут о научной обоснованности почерковедческой экспертизы, требованиях, предъявляемых к эксперту-почерковеду, доказательственном значении экспертизы почерка, положении эксперта в судебном процессе. Значительное место в публикациях отводится казусам из экспертной практики. Они широко иллюстрируют все описанные направления зарубежного почерковедения. Приводятся, в частности, интересные случаи исследований записей на необычной подложке (надутом шаре) [170], идентификации исполнителей подписей, выполненных с тщательным подражанием [169], диагностики заболевания глаз исполнителя подписи [197] и многие другие.
